









Комментирует Владимир Коркунов[1]:
Разговор об этой подборке стоит разделить на две части. В первой половине (и основе, если почитать другие стихи автора) — регулярное письмо, самое интересное в котором: словесный эксперимент (тем более сложный, когда метрическая/рифменная структура «тянет» за собой), графические вставки, попытка привнести в «раскачиваемую» силлабо-тонику то, чем чаще занимаются авторы актуального и языкового письма. Этот «смещённый дискурс» вызывает магический эффект; ты заворожён раскрывающейся новой реальностью, осознавая, что работать с языком — а не просто войдя в резонанс транслировать избитые истины — можно и так, не разрывая связь между традицией и экспериментом.
Текст «Неокортекс полковника Корто», занимающий примерно треть подборки, выполнен иначе. Это дискретный верлибр, в котором мне видится совмещение живого и неживого агентов, отчасти инженерная конструкция. Минувшей осенью я писал предисловие к книге Юлии Милорской «Схемасутра», где автор поэтически исследовала связь машины и человека — тоже через схемы, но дезадаптивные. Если вслушаться в тексты Максима Дергачёва, даже обращённые к чему-то условно неживому, мы всё равно слышим в них жизнь; и тогда текст (современный, поэтический, со сложной структурой) становится в один ряд как с фантастикой (мы помним живое море у Станислава Лема — чем не предтеча будущих нейросетей?), так и с формирующейся на наших глазах поэтической традицией: письма на паях с машиной, нейросетевых текстов, попыткой алгеброй постичь гармонию кода, что происходит и в текстах уже упомянутой Милорской, и более ранних опытах Екатерины Деришевой (см, например, «разве компьютеры не влюбляются») и др. В этом ряду — работы и Максима Дергачёва. Впереди у него множество идей/методов/сюжетов, как развивающих уже обозначенные способы письма, так и уходящие в неведомые дали. Думаю, только так ему и интересно.

17.01.2025
[1] Владимир Коркунов — поэт, критик, кандидат филологических наук. Живёт в Москве.