«Не стоило это представлять российским зрителям. Я вообще не понимаю — почему пропаганда наркотиков и торговли оружием запрещена, а вот это — разрешено? Что вы хотите от российских девочек? <…> Растлить целое поколение?» Отметив художественные достоинства картины лапидарным «сериал сам по себе неплох» и честно признав, что были просмотрены лишь четыре серии из восьми, анонимный рецензент Кинопоиска всё же решил как можно скорее ударить в набат и оповестить широкие массы населения о неприемлемом разврате, воцарившемся на стриминговых платформах. И ладно бы просто разврат — ведь «кроме рекламы веб-кама тут попахивает и рекламой распространения наркотиков».
Автор второго радикально-неприязненного отзыва не столь рьяно акцентирует внимание на социальной неблагонадежности сериала, сколько обвиняет его в содержательной пустоте и слепом отражении неприглядных сторон общественной жизни — дескать, «что на заборе написано, российский синематограф экранизирует». Рецензент жалеет, что «все грубо и подано мол: “жизненно”, “как оно есть”, “без прикрас”. Лишено всяких чувств, пластиковый мир, бедные безжизненные оловянные человечки, да и в той сказке в оловянном человечке бурлила жизнь и чувства, здесь уже остались лишь конвульсии». Парадоксально, но на данный выпад стоит обратить внимание. Вполне вероятно, что тут критик невольно прибегает к апофатическому методу и через безапелляционное отрицание любых достоинств и неприятие содержания сериала приближается к распознаванию его главного смыслового посыла.
Сериал, подвергнутый столь «разгромной» критике, называется «Happy End» (реж. Евгений Сангаджиев) и был выпущен на платформе more.tv в апреле 2021 года. Само название (бережно перечеркиваемое в опенинге) и жанровое определение картины как драмеди (драма + комедия) вполне соответствуют размытости и иллюзорности базовых этических категорий, о которых пойдет речь — а потому ни хэппи энда, ни комедии ждать не стоит. Продемонстрировавший стремление к откровенному разговору со зрителем о спорных и неоднозначных темах («Чики», «Псих»), сервис more.tv вновь обращается к проблеме неприятной и табуированной, которую большинство людей, подобных автору первой из упомянутых выше рецензий, наивно стараются не замечать — вебкам-бизнес.
Острота затрагиваемых художественным произведением тем закономерно создает благодатную почву для трактовок. Сериал был прочитан и как история о тяге людей к личностной свободе с осознанием скучного в своей очевидности факта, что «последствием абсолютной свободы является абсолютная ответственность»[1]; и как социальная драма с наглядной демонстрацией изнанки «сегодняшнего российского капитализма, где каждый хочет поиметь другого, и за любой успех приходится платить: собственным телом, репутацией, жизнью»[2]; и как «сериал про невозможность нормальной любви» в современном мире[3]. Алина Кузьо в рецензии для портала «Сити» отмечает, что «сериал Сангаджиева <…> становится портретом поколения». Заявление амбициозное (хоть не «энциклопедией русской жизни»), но достаточно меткое и оправданное[4]. И всё же острота явленного сериалом конфликта, как представляется, остается за скобками.
Фабула сериала следующая. Два парня и девушка лет двадцати-плюс проживают совместно в неназванном провинциальном городке где-то в европейской части России. Квартирка предельно проста и местами даже убога, что странно, учитывая род их деятельности — сбыт наркотиков посредством закладок. Заправляет артелью вольных распространителей Макс (Александр Горчилин) — опереточный квазигангстер провинциального масштаба в широкой спортивной одежде и с крашенными в блонд волосами (еще каких-то лет двадцать назад крутые парни из российских спальников, к коим он пытается себя причислить, ему бы такого не простили), грубый, с неизменно императивной интонацией в голое и неприличным обилием мата в речи. Его возлюбленная и правая рука в делах Лера — вчерашняя школьница, дерзкая, решительная, полностью уверенная в своих силах и красоте оторва. Нордическая внешность исполнительницы роли Лены Трониной придает ее героине особую энергетику, создавая образ эдакой современной валькирии, всеми силами стремящейся воспарить над унылой провинциальной пустотой. Ответственным за бухгалтерию и техническое обеспечение бизнеса является Влад (Денис Власенко) — сгорбленный, худой юноша с робким взглядом, тихий и застенчивый (если не сказать — зашуганный), среди немногочисленных интересов которого числятся компьютеры, онлайн-шутеры, программирование и нездоровая тяга к онанизму.
Стоит признать, что подобные образы действительно отображают широко распространенные в молодежной среде социальные типы. Беспринципный делец Макс, стремящийся схватить судьбу за хвост, не отягощая себя лишними этическими дилеммами; всеми силами пытающаяся реализовать себя молодая, красивая и полная энергии Лера; скромный Влад, пусть не одаренный ни духовной, ни физической силой, но умный и технически-подкованный, ясно осознающий свою слабость перед лицом враждебного ему мира и вынужденный предаваться эскапизму в виртуальной реальности — вместе они являют собой если и не портрет всего поколения, то портрет внушительной его части, символизирующей нескончаемый поиск ответа на извечный вопрос: «легко ли быть молодым?»
И если для Макса чреватые операции с наркотиками являются родной стихией, в которой его агрессивная энергия находит свое выражение в мнимом статусе «гангстера», по-киношному эффектно сотрудничающего с азиатской наркомафией и резво рассекающего на черной легковушке по ночному городу, то для Леры и Влада коммунальная квартира и участие в незаконном предприятии — попытка бегства от опостылевшей среды, в которой личностное развитие крайне затруднено, а внутренний потенциал не находит отклика вовне. Уплотненное сожительство Влада с мамой и тремя деспотичными сестрами в тесной квартирке и полное непонимание со стороны матери-тирана в случае Леры (несмотря на материальную состоятельность семьи и наличие более флегматичного отца, как-никак стремящегося налаживать контакт с дочерью и даже готового просто так отдать ей сто двадцать тысяч на неизвестные ему цели) выдавливают обоих персонажей в нелегальную и чреватую серьезными последствиями сферу наркобизнеса, сулящую если и не роскошную жизнь, то уж точно личную свободу.
Пропажа товара, предательство Макса и вынужденное бегство от разъяренных наркодельцов, которые выяснять степень вины каждого в отдельности не планируют, заставляют доселе весьма холодных друг к другу Леру и Влада заключить временный союз и, что называется, «дружить против» резко изменившихся обстоятельств. Разрушение сложившегося мирка в коммуналке порождает необходимость поиска нового пристанища, не только безопасного и далекого от мстительной мафии, но и равно свободного. Ожидаемо, герои отправляются в Москву.
Московский миф как собирательный образ максимы жизненного успеха открывается кадром, в котором герои прогуливаются на фоне высотки на Котельнической. Свое активное же воплощение он находит в чуть более скромном обаянии современного московского мещанства: модная кофейня с необычными десертами и толстыми кружками кофе, бар-ресторан с сияющими бокалами апероля, небольшая, но стильно оформленная квартира-студия где-то в пределах центра.
Слияние со столичной буржуазностью, хоть и непритязательной, требует серьезных затрат. Попытки устроиться на конвенциональную работу оборачиваются для героев плачевно: Лера, выросшая в обеспеченной семье, а затем потонувшая в легких деньгах наркобизнеса, демонстрирует удивительную неприспособленность к жизни и не справляется с такими простейшими задачами, как доставка посылки до двери и оформление брони столика в ресторане. Влад же пытается применить свои навыки программирования, но получает вежливый отказ с формулировкой «ты технарь старой школы <…> надо переходить на новый уровень <…> мечтай шире, думай иначе». Умения просто «кодить» уже недостаточно в мире метавселенных и продвинутых экосистем.
Выход напрашивается сам собой — вебкам. Он уже был опробован героями в качестве крайней меры, когда потребовалось за одну ночь раздобыть внушительную сумму денег на взятку коррумпированным полицейским, задержавшим Макса с товаром. Именно тогда вебкам-бизнес проявил себя как сферу ничуть не менее прибыльную, чем наркотики, но куда более безопасную и легальную. И снова техническим «мозгом» процесса, организующим Лере успешный выход на переполненный рынок, оказывается Влад, знакомый с ним не понаслышке. Суть вебкама предельно проста: девушка сидит перед камерой в одежде или нижнем белье, общается с мемберами [посетителями сайта. — Н.О.], выслушивает их личные проблемы и выполняет определенные действия за «токены» [основная денежная единица на вебкам-платформах, конвертируемая в реальную валюту. — Н.О.]. Степень откровенности совершаемых действий определяется самой моделью — от игривого оголения плеча до любых крайностей, которые каждый может вообразить себе самостоятельно.
Осведомленность Влада об основных законах и правилах вебкам-бизнеса понятна — ведь именно к подобному контенту он пагубно пристрастился в поисках сексуального удовлетворения. Представляется, что подобный выбор наглядно демонстрирует его глубоко сокрытые желания и потаенные стремления. Настойчивость и энергичность, с которой застенчивый парень начинает сбивчиво, но решительно отстаивать честь вебкама перед незнакомыми с этим явлением людьми, ожидаемо принимающими голых женщин на экране за порно, как минимум вызывает удивление. Не меньше пяти раз за весь сериал Влад отвечает на обвинения выработанной мантрой: «это не порно, это вебкам, это вообще разные вещи».
А в чем, собственно, разница?
Под порнографией принято понимать записанное натуралистическое изображение интимной связи, чаще всего между не состоящими ни в каких отношениях друг с другом людьми. Вебкам же является скорее эротическим контентом (с чем даже УК РФ согласен). И если классическое порно представляет собой грубое отображение полового акта, искусственного, далекого от реальности и, что самое важное, лишенного важнейшей своей составляющей — любви и взаимных чувств, то вебкам восполняет пробел и привносит в процесс телесных наслаждений духовную составляющую. Вернее, ее симулякр, но кажущийся вполне реальным. На мой взгляд, общение мембера с вебкам-моделью представляет собой разновидность игры, которая, по Кайуа, есть лишь система правил, добровольно устанавливаемая и добросовестно исполняемая каждым из игроков, в результате чего формируется альтернативная реальность игры, противостоящая объективной реальности с ее несправедливостями и неравенством[5]. Всем очевидно, что вебкам-модель не испытывает никаких чувств по отношению к мемберу, который платит ей деньги и просит выполнить те или иные действия, попутно делясь сокровенными переживаниями. И сам мембер в глубине души осознает нереальность, искусственность проявляемой по отношению к нему искренности и «любви», но в момент игры по взаимно соблюдаемым правилам они кажутся ему вполне настоящими. Исполнение ролей позволяет участникам по обе стороны экрана на время отвлечься от окружающей действительности и получить весьма осязаемые блага. Для модели это деньги, для мембера — духовное умиротворение и физическое наслаждение посредством растворения в грамотно симулируемых чувствах.
Тяга Влада именно к вебкаму, а не сухому порно-контенту (несмотря на его богатую коллекцию старых порножурналов) представляется отражением его тонкой чувствительности и отчаянного стремления к искренности и эмоциональной близости, которую он старается привнести даже в процесс самоудовлетворения. После того, как Лера отработала смену на вебкам-студии (еще до того, как они начали заниматься этим самостоятельно), Влад признается, что смотрел ее стрим и заплатил ей двадцать долларов, которые оставались на счету его аккаунта. А следовательно, до этого он платил и другим моделям — разумеется, получая ответное внимание, приправленное приторно-поддельной любезностью.
Для Леры же сфера вебкама оказывается способом самореализации. Она получает искреннее удовольствие от процесса соблазнительного извивания перед камерой, наслаждается вниманием и любовью анонимных мемберов со всех концов земли, а зарабатываемые деньги до поры до времени кажутся ей кратчайшим путем к истинному счастью. Характерной представляется сцена в кафе, которое герои посещают сразу по прибытии в Москву, еще до вышеописанных событий. Если Лера восторгается красивым куском торта, то Влад оценивает его не более как «нормально». Да и вообще — «у мамы торты вкуснее». Короткий эпизод наглядно демонстрирует фундаментальную разницу в характерах персонажей: Влад устремлен внутрь себя, материальные блага для него незначимы, и вебкам-карьеру Леры, к которой он, конечно же, неравнодушен, переживает лишь как временную необходимость. Порывы души его партнерши диаметрально противоположны, направлены вовне — и Лера рассматривает вебкам как способ подняться вверх по социальной лестнице. Завязавшиеся романтические отношения между недавними друзьями поневоле будут вынуждены претерпеть крах именно по этой причине. Предел мечтаний Влада — собственноручно приготовленный тихий домашний ужин при свечах с любимой женщиной, а Леры — посиделки в недешевых заведениях, модные тусовки, полное духовное раскрепощение и свобода обеспеченной московской жизни.
Врагами попавшего в неестественную для него среду Влада и разрушителями созданного им идеализированного мирка оказываются естественные представители фауны московского мифа. Проявляющая подозрительное внимание к Лере популярная эскорт-модель Яна (Лукерья Ильяшенко) сначала окажет ей необходимую моральную поддержку, когда Лера подвергнется травле со стороны своего окружения, а затем выведет в кричащий мир гламура с уже отнюдь не скромным обаянием. Дорогой ресторан, поездки на майбахе, модная одежда из бутиков, спа-салоны, яркие тусовки целятся в банальную болевую точку неопытной Леры — тягу к красивой и легкой жизни. Влад болезненно переживает появление Яны, поскольку видит, насколько сильно мир богемной элитарности удаляет Леру от близкого ему тепла домашнего очага и, соответственно, от него самого. Он осознает иллюзорность напускной роскоши, фальшь дружелюбных богачей и лживость, коей насквозь пропитаны элегантные интерьеры. Но потраченная на даруемые вебкамом симулякры молодость лишила его важнейшего компонента — опыта общения с реальными девушками. Не испытывая проблем в сексуальном плане, Влад оказывается катастрофически неспособен к рациональному общению с живой Лерой. Он не может и просто не знает, как донести до нее свою позицию и успокоить девушку в моменты истерик, на ее эмоциональные срывы отвечает зеркально, в результате чего превращается в ее глазах в антагониста, вставшего на пути к светлому будущему. Из-за чего и происходит развал коротких отношений.
И все же фундаментальная слабость у героев общая — наивная идеализация картины мира. Если Влад склонен формировать пасторальную идиллию тихого счастья с теплом домашнего уюта и не готов признать, что его партнерша, быть может, еще банально не готова разделить ее с ним, то сама Лера настолько же наивно идеализирует мир вебкама и псевдоэстетической сексуальной свободы, искренне веря, что здесь ее ждут и деньги, и истинная любовь разом на одном блюдечке.
Но грозящую Лере опасность Влад распознает правильно. Яна — лишь помощница порнопродюсера Эдика (Даниил Воробьев), давно положившего глаз на Леру. Он оказывается тем самым анонимным щедрым мембером, который ранее отправлял ей внушительные суммы, дружелюбно общался в приватном чате и поддерживал в трудные минуты. Переставшая распознавать границы симулякра и игры Лера принимает проявляемое им внимание за чистую монету, в то время как прагматичный делец индустрии для взрослых преследует лишь одну цель — прельстить Леру гротескной картиной роскоши и свободы, пригласив на фантасмагорическое кинки-пати для миллионеров в старинном особняке, и отправить в Калифорнию для съемок уже в настоящем порно.
Отсутствие понимания границ симулякра почти приводит Леру к страшным последствиям. До самого конца не подозревающая о темных правилах игры Эдика, она искренне верит в его добрые намерения и начинает усматривать в любезном обращении черты любовных чувств. Но игра остается игрой, и ни о какой романтической истории принца и Золушки, безусловно, речи не идет. Она интересует его лишь как фактурная актриса для нового проекта — порно с драматургией, «real drama», как он объясняет свой замысел двум лубочным американцам-продюсерам в барочных интерьерах ресторана. Не случайно наиболее серьезным ударом для нее оказывается вечеринка, на которой должен был быть подписан итоговый контракт — оказывается, подписывают его еще две модели с абсолютно идентичными историями: вебкам – сообщение от Яны – знакомство с Эдиком – полет в Калифорнию. Чувства Эдика к Лере оказываются той же природы, что и чувства Леры к тысячам мемберов, отправлявших ей заветные токены. И даже больше — будучи опытным игроком, Эдик не ставит всё на один цвет и цинично подстраховывает себя на случай, если Лера вздумает соскочить с крючка — при помощи мстительного Макса, оскорбленного отказом Леры возобновить отношения после его предательства, добывает запись с камер видеонаблюдения, на которой она продает наркотики в клубе. Формируемая процессом игры притягательная иллюзия сексуальной свободы трансформируется в глубокую несвободу личностную: либо Калифорния, либо тюрьма.
Осознание того, что принятое ею за любовь внимание лишь часть игры, в которую она вступила, не осознав до конца специфику правил и подлинное количество игроков, приводит Леру к бегству прочь от перспектив солнечной Калифорнии и верного служителя экстра-прибыльной порноиндистрии Эдика сначала к гротескным мафиози, будто выбравшимся из фильмов Дэвида Линча, потом к порнорежиссеру Паше в Питер, снимающему откровенную пошлость даже по меркам индустрии, а затем к стылому берегу зимнего Финского залива, у которого она достигает катарсиса и понимает, что истинной ценностью является нечто куда более простое и выразительное, нежели калифорнийский особняк-коммуналка с такими же наивными девицами, какой еще совсем недавно была она сама. Но, записывая Владу воодушевленные голосовые с детальным описанием будущих совместных планов, Лера не знает, что уже слишком поздно.
Дошедший до откровенного пресмыкательства, готовый идти на унизительные уступки Лере, лишь бы ее удержать, и беспощадно отвергаемый Влад, будучи не в силах конкурировать с обманчивым блеском, предлагаемым сильными мира сего, продолжает свое сражение уже не столько ради Леры, сколько ради восстановления справедливости в опороченной реальности, им выдуманной. Не найдя Леру на тусовке в пентхаусе в высотке на Кудринской, с которой она уже успела сбежать, Влад встречается лицом к лицу с Эдиком, вальяжно попивающим виски на краю крыши. Неуверенный, пробиваемый дрожью Влад, неловко удерживая нож, надрывно требует «отпустить ее», чем производит весьма жалкое впечатление, о чем говорит и Эдик, призывая его «убрать это, не позориться». Лишь грубый, неприкрытый цинизм порнопродюсера, решившего поиграть в мудрого наставника и объяснить незадачливому юнцу, как устроен мир, заставляет Влада остаться и пойти на отчаянный шаг: броситься на Эдика и вместе с ним вылететь с высоты двадцать четвертого этажа. Грубая вера Эдика в то, что «здесь нет и не может быть никакой любви <…> это же просто шлюхи <…> не надо, не спасай шлюху», в известной степени развивает веру Дона Дрейпера из культового американского сериала «Безумцы» (2007–2015) в то, что любовь «изобрели такие, как я [маркетологи. — Н.О.], чтобы продавать колготки». Если акула рекламного бизнеса Америки 60-х годов Дрейпер беспристрастно обосновывал необходимость любви хотя бы рекламой колготок, то Эдик и ему подобные посягают на саму суть любви и превращают ее наивысшее проявление — интимные отношения — в мертвый симулякр, основанный на товарно-денежных отношениях, тем самым отрицая наличие любви в целом, что кажется Владу кощунственным святотатством и посягательством на сформированную им реальность и все те идеалы, в которые он верит. Потративший свою короткую жизнь на поиск искренности в мире, где самое сокровенное и интимное подвергнуто пошлейшей объективизации и превращено в бездушное омертвелое действо на экране, он отказывается дальше принимать правила игры, которые понимал, но не хотел признавать как норму. Влад, как сторонник новый искренности, стремящийся отыскать нечто подлинное и неизменное в мире, где всюду релятивизм, где все — мимолетная забава, оказывается не готов начать «мыслить иначе», как ему советовал отвергнувший его кандидатуру слащавый руководитель айти-компании, и остается «технарем старой школы», со старыми, неподходящими соблазнительному лоску циничных симулякров стремлениями и ожиданиями. Он не желает принимать подобное оскорбление и кажущееся безвозвратным растворение любимой девушки в блистательном порно-бизнесе за «процесс взросления», как советует Эдик, и оставляет тщетные попытки искать искренность на страницах вебкам-сервисов, с каждым днем становящихся все более и более популярными, а потому совершает настолько же героическое, насколько и нелепое самоубийство, забрав с собой одного из ответственных за то, что мир пришел именно к этому.
Своей гибелью Влад утверждает Искренность и Любовь в качестве наивысших идеалов, ради которых он преодолевает базовый животный инстинкт — инстинкт самосохранения, и отказывается признавать неизбежность своего бытия в поруганном в мире с иллюзорными категориями. В общем и целом, его бунт, безусловно, ничего не меняет: как Кириллов не убивает Бога, так и Влад не убивает Эдика. Трагичным образом в выигрыше остается даже не Лера, едва не ушедшая на дно, но сумевшая рвануться обратно к свету (финал ее истории остается открытым), а Макс — воплощение беспринципности и безнравственности, предавший всех, кого только мог, совративший младшую сестру Влада и укрепившийся в своей вере в то, что все цинично-относительно. Нет никакого смысла гнаться за искренностью в пропащем мире, где все игра («Вы играетесь в жизнь. А те, кто к этому серьезно относятся — с ума сходят, страдают», — еще в далеком 2006 году провозгласил капитан в ленте «Изображая жертву» Кирилла Серебренникова), у всех роли, подчиненные условным, временно-устанавливаемым правилам — сегодня любимая, а завтра шлюха. Только и всего. Потому-то и власть, как наглядно было показано еще в «Ассе», так и останется в руках Крымова и его последователей, запускающих свои мертвящие когти все глубже и глубже в человеческую душу.
Впрочем, к пафосу социального бунта создатели не переходят. Трагедия сериала — это трагедия двух отдельно взятых молодых людей, сколь различных в своих целях, столь и похожих в своем наивном идеализме, заблудившихся в мире пагубных симулякров, осквернивших самое интимное. И все-таки прав оказывается второй рецензент, обвинивший сериал в демонстрации пластикового мира, наполненного безжизненными человечками — есть ли жизнь там, где царят условные правила и подменяют собой искренность простых человеческих чувств? Не столь страшна тяга к хорошей беззаботной жизни — страшно потеряться посреди пошлой игры, либо не понимая, либо понимая, но не принимая ее пагубные правила, которые диктует сухой и безразличный к человеку мир денег.
19.12.2023
[1] Гия Сичинава. Новый сериал от more.tv об одиночестве в webcam // URL: https://srsly.ru/article/show/33102/ (дата обращения: 24.10.2023)
[2] Александр Токарев. Happy End не для всех // URL: https://zavtra.ru/blogs/happy_end_ne_dlya_vseh (дата обращения: 24.10.2023)
[3] Иван Афанасьев. Порно как способ заговорить о важном: зачем смотреть сериал Happy End о вебкам-бизнесе // URL: https://www.forbes.ru/forbeslife/425561-porno-kak-sposob-pogovorit-o-vazhnom-zachem-smotret-serial-happy-end-o-vebkam (дата обращения: 24.10.2023).
[4] Алина Кузьо. Хай, гайз: о чем нам рассказал сериал Happy End // URL: https://thecity.m24.ru/articles/4631?fbclid=IwAR3HBsPE4dHHcUdBCdXoZLd38oGcRFemWyr4Ov2giI4zG3F6roiSwp8i2Q0 (дата обращения: 24.10.2023).
[5] Подробнее об этом см.: Кайуа, Роже. Игры и люди: / М: Издательство АСТ, 2023. — 288 с.